ХУДОЖНИК СЕВЕРНОГО КРАЯ
В этой подборке мы представляем неискушенному зрителю работы замечательного ивдельского художника-примитивиста О.В. Штрауха.
Очень важно, чтобы зритель был именно неискушенный. Искушенный биолог начнет говорить (и совершенно правильно говорить) о том, что цвет оперения передан не совсем верно, дербник не охотится на воде, размеры чеглока выдержаны не совсем верно, у горихвостки подхвостье выглядит не так. Все это совершенно справедливо, но Олег Викторович не создавал иллюстрации к орнитологическому атласу, а писал акварели для души. Искушенный зритель- искусствовед скажет, что мы имеем дело с подлинно народным художником-примитивистом и будет прав. Примитивизм как направление в искусстве возник в начале XX века. Профессиональные художники сознательно копировали неумелую манеру письма художников непрофессиональных. Когда-то это было очень модно во всем мире. В Советском Союзе эта мода, разумеется, не прижилась и вновь возникла как ретро-направление уже в перестроечное время. Однако настоящий подлинный примитив стоит достаточно далеко от примитивизма. Народный художник-примитивист, каким несомненно является О.В. Штраух, рисует так не потому что он подделывается под народный стиль, а потому что он сам так видит. В данном случае художник видит именно так. Разумеется, видит он опосредованно. В акварелях Штрауха много красивостей. Нарочито розовый лес на заднем фоне, нарочито красивые блики в текущей воде. Художник видит не только действительность, но и то, как эта действительность должна быть изображена на «настоящей» картине. Это ничуть не умаляет ценность его работ. На дворе давно уже постмодернизм, и примитив сейчас тоже постмодернистский. Художник видит одновременно и действительность, и отображение этой действительности в других произведениях искусства, и зеркала постмодернизма, конечно, дают свои отражения даже в, казалось бы, простеньких и непритязательных акварельных этюдах. Художник нарочито ретроспективен в духе анималистской живописи XIX века и в то же время современен, поскольку он передает не только свои впечатления от суровой североуральской природы, но и свои впечатления от впечатлений других людей, видевших эту природу до него.
Впрочем, неискушенному зрителю до всего этого к счастью нет дела. Он может просто любоваться изящными силуэтами птиц, закатами над болотами, тихим журчанием речушки, ощущением стылого осеннего вечера…
В заключение приведем цитату.
«Незадолго перед отъездом у меня … состоялось знакомство с одним любопытным человеком. Однажды утром Луна пришел и сказал, что едет по делу за несколько миль от Калилегуа. В деревне, которую ему предстояло посетить, живет, по слухам, один человек, интересующийся животными и даже приручающий их.
– Я узнал только, что его зовут Коко, – сказал Луна. – может быть, ты хочешь поехать и познакомиться с ним?
Запыхавшийся Коко прибежал очень скоро. Его черные глазах горели от волнения. Он не верил своим глазам – вдруг откуда-то явился человек, который может согласиться с ним, что какая-нибудь птица красива, а животное интересно; человек, который, наконец, наяву может говорить с ним о его сокровенном – ведь никто из окружающих не понимает этого языка …
– Больше всего я занимаюсь изучением птиц, – сказал он. Я знаю, что по птицам Аргентины имеются справочники, но кто знает о них хоть что-нибудь?
Я внимательно смотрел на незаконченную акварель. Выполнена она была великолепно – тонкие линии, поразительно точный цвет. Я говорю поразительно, потому что рисовать птиц – занятие для натуралиста самое трудное. А это была работа, почти не уступающая творениям лучших современных худбжников-натуралистов. Видно было, что это работа человека неопытного, но сделана она была с такой дотошной точностью и любовью, что птица на листе получилась как живая …
Когда мы возвращались в Калилегуа, Луна спросил меня, что я думаю о Коко, и я ответил, что, по-моему, Коко – это самый здравомыслящий человек из всех, кого я знаю, и, безусловно, один из самых выдающихся».
Эти строки написал Джеральд Даррелл о человеке, который жил полвека назад в Аргентине. Но здесь они выглядят удивительно уместно.
Н.Н. Мамаева искусствовед
Олег Викторович Штраух
Олег Викторович родился 11 августа 1922 года на Украине. Счастливое детство, большая, добрая, интеллигентная и очень трудолюбивая семья. Казалось бы, Судьба уготовила ему красивую и счастливую жизнь. В семь лет получил в подарок трехтомник А. Брэма «Жизнь животных», с которым не расставался ни днем, ни ночью… На всю жизнь любовь к природе, страсть к ее изучению стали смыслом всей его жизни. «Я — художник анималист и реалист, что вижу, то и рисую. Птиц я много лет наблюдал, знал их повадки и песни. Даже тех, которых стрелял на охоте, потом изучал, например, особенности и окрас оперения. А больше всего из птиц люблю вальдшнепа. Красивая птица, необыкновенная!»
Но все заманчивые мечты и планы обрушились в 41 году: с началом войны Олег Викторович оказался в суровых, условиях Северного Урала: не по своей воле, не по своим убеждениям, а лишь благодаря особой статье – советский немец. Кто знает, что такое Ивдельлаг, тому рассказывать о испытаниях, выпавших на долю 19-тилетнего паренька, не надо. Все было, вплоть до самой тонкой грани между жизнью и смертью. Но несмотря на все испытания, всю несправедливость, все лишения сохранились в душе на светлое чувство к окружающей природе, сохранилась способность видеть ее спасающую красоту.
Сегодня Олег Викторович Штраух — почетный гражданин города Ивдель, действительный член Географического общества, член уральского орнитологического общества, член Союза охраны птиц России. Он автор нескольких научных публикаций и многих популярных, посвященных полюбившемуся суровому краю — Северному Уралу. Перед Вами — фенологические заметки Олега Викторовича (всего за один год, на самом деле он публиковал свои наблюдения в местной газете на протяжении многих лет) и его замечательные акварельные рисунки птиц Северного Урала. Рисунки любительские, но они реально отражают все характерные черты каждой птицы, ее форму тела, окраску, предпочитаемые места обитания и даже манеру поведения. А помимо птиц на этих рисунках — удивительная природа Северного Урала: реки, леса, болота, горы… Для тех, кто не бывал в этих краях это будет познанием и откровением, для техже, кто видел эти замечательные, незабываемые места — щемящим душу воспоминанием, от которого ноет душа, но бесконечно дорогим, трогательным и от которого невозможно отказаться.
Сегодня рисунки Олега Викторовича Штрауха хранятся в Отделе природы Свердловского областного краеведческого музея; на их основе создан CD-диск (автор П.Л. Попов).
И. Кузнецова
ЗАМЕТКИ ФЕНОЛОГА
(«Северная звезда», 2007 год)
ЯНВАРЬ. ГОД ОТКРЫВАЕТ И К ВЕСНЕ ПРИБЛИЖАЕТ.
Медленно по улицам и дорогам рассвет растекается. Первые звуки январского утра – это скрип снега под каблуками ранних прохожих да гортанный крик ворона, полетевшего разыскивать себе пропитание. За окном густая пелена тумана, и одеваются куржаком ветви деревьев.
Старинные народные приметы в январе предсказывают: ясная заря – к морозу; пушистый иней – к хорошей погоде; январь морозный – жаркий июль.
Быстро январь подходит к концу, какую передаст он эстафету погоды февралю? Поживем – увидим.
ФЕВРАЛЬ-ПОЛУЗИМНИК.
Хоть февраль и последний календарный месяц зимы, и до весны близко, но этот месяц чреват морозами, снегопадами и метелями. И все же с каждым днем увеличивается светлое время суток. В ясные февральские дни уже явственно ощущаешь тепло на щеке, подставив ее солнцу. Вот и первая капелька слетела с балкона, скоро мы заметим влажную полоску по краю крыши, и выстроится частокол хрустальных сосулек. Глядишь, к концу месяца и услышишь нежный колокольчик синичьей песенки – “веснянки”. И всегда радуешься, услыхав первую песенку синички. Ведь в народе издавна известно: “Синица поет – весну зовет”. Как бы ни ударяли трескучие морозы, как бы ни пели песни злые метели, а все равно февраль двери марту открывает.
Я очень любил ясными, солнечными февральскими денечками пробежаться на лыжах в лес. Один раз мне очень запомнилась удивительная встреча во время одной из таких прогулок.
По обыкновению я пробежал по зимнику через Юркинское болото до озера. Там немного передохнул в охотничьей избушке и перекусил. Со мною был и мой добрый пес Норд. И вот мы тронулись домой. Солнце уже уплывало к западу, расцвечивая снег розоватыми тонами с мириадами алмазных крошек. По дороге я увидел группку косачей вдали, в кронах берез. Птицы, подкрепившись березовыми семечками, грелись в лучах солнца. Мой пес бежал впереди по накатанной лыжне. Уже кончилось болото, окруженное высокими елями. Лыжня уперлась в санную дорогу. Я ускорил шаг, когда услыхал бешеный лай и рычание собаки. Въехав в высокоствольную крушину леса, я увидал такую картину: Норд, лая, крутился возле большой совы, сидевшей на какой-то крупной птице. Сова, раскрыв крылья, щелкая клювом, не давала собаке приблизиться и даже пыталась делать против нее выпады, угрожающе наставляя когти. У меня с собою ружья не было. Я подъехал ближе и попытался ударить сову лыжной палкой. И тут сова, а это по всем признакам была бородатая неясыть, взлетела и бесшумно исчезла среди деревьев. Ее добычей оказалась глухарка. У нее был разорван зоб, птица была мертва. Я поднял неожиданную дичь и понес ее домой. Всю дорогу я думал, как это неясыти удалось справиться с такой большой птицей. Потом, дома, я перечитал все книги по орнитологии. Там однозначно было указано, что бородатая неясыть в основном питается грызунами, иногда ей удается справиться с тетеркой.
МАРТ. ПОРА НАШИХ ОЖИДАНИЙ И НАДЕЖД.
Явным признаком наступления весны являются мартовские небеса. Как же они красивы в погожие дни! Небо от сверкающей лазури у горизонта переходит к зениту в глубокую синеву. И первые громады кучевых облаков, словно белоснежные паруса эскадры кораблей, режут синеву небесного океана. С каждым днем все дробнее стучит капель, и с хрустальным звоном обрушиваются частоколы сосулек, выстроившихся морозной ночью. В такие дни оживленно чирикают стайки воробьев. И вдруг в один такой яркий день услышишь заливающуюся серебристым колокольчиком большую синицу.
.. .Однажды только я выехал из поселка, как услыхал звонкую птичью песенку. Я остолбенел: морозное утро, а какая-то птаха красиво поет?! И вижу: на одной из веток, прицепившись к шишке, висит птичка покрупнее воробья, красивого красного оперения. Повозившись с шишкой, клест, а это именно он и был, громко запел. Смотрю в бинокль повыше и вижу у ствола гнездо, в глубине которого восседает самка клеста.
Очень любопытные эти птицы. Ни у одной из птиц нет такого клюва, как у клеста. Он крестообразно изогнут – верхняя половинка клюва отогнута вниз, а нижняя кверху. Это специальное приспособление для успешного извлечения семян из шишек хвойных деревьев. Клест – единственная из наших северных птиц, способная выводить птенцов в холодное время года.
В чем же секрет этого редкого явления?
Всем ясно, что любые животные для появления на свет своего потомства выбирают время года, когда кругом достаточно пищи для вскармливания птенцов. А что же клесты? Секрет очень прост. Своих птенцов клест кормит, отрыгивая из зоба кашицу из переваренных семечек. Посему клесты могут выводить птенцов, лишь бы были в достатке еловые шишки. При хорошем урожае шишек эти птицы гнездятся в марте и апреле, когда прошлогодние шишки начинают шелушиться.
Спросите: “А как же в марте, когда бывают морозы, голые птенчики не погибают?” Просто самочка при холодах не покидает гнезда. Её кормит самец из зоба, самка же кормит птенцов кашицей из зоба своего. Вот такие чудесные птички.
АПРЕЛЬ.
Окружающая нас природа интересна и красива во все времена года. И все же самые волнительное, радующее наши сердца время – это весна. На дворе апрель, второй календарный месяц весны и первый у нас на севере месяц, открывающий весну.
К синичьим голосам присоединяются вблизи полей звоночки золотисто-желтых овсянок, а вскоре громкой дробью в окрестностях разольются песни нарядных зябликов. В водах разливов появляются в ярких весенних нарядах первые селезни крякв. В последней декаде апреля начинаются замечательные брачные ритуалы – токования глухарей и тетеревов.
…Гаснет короткая апрельская ночь. Уже на востоке ширится полоса рассвета. В это время где-нибудь в высокоствольном сосновом острове среди заболоченного мелколесья и начинается глухариный ток. Громадная птица на толстой ветке распускает крылья, раскрывает веером пышный хвост. Вытянув шею, глухарь издает особые такающие звуки, завершающиеся скрежетом, похожим на то, словно кто-то нож точит. Вот это и есть “песня” глухаря.
Жаль, что этой прекрасной птицы, глухаря, все меньше становится в окрестных лесах. Есть запрет на весеннюю охоту на току, есть запрет на вырубку леса в районе токовищ, но только кто на совесть это контролирует? Кого и когда наказали? Неужели исчезнет это замечательное украшение нашего леса – глухарь, древнейшая птица, современник мамонта?
…На кромках болот, на проталинах среди кочек, а то и на льду водоемов собираются на арену своих турниров тетерева-косачи. Красивое это зрелище. В первых лучах встающего над туманом солнца как красивы эти птицы: налиты у них кровью ярко-красные брови, синим блеском отливает черное оперение, а из-под черных косиц хвоста сверкают ярко-белые подхвостья. Слетаются косачи, словно мячи катаются они по земле, наскакивая в драке друг на друга. Далеко по окрестностям раздается громкое воркование и шипящий свист петухов. А поодаль сидят скромно окрашенные тетерки, наблюдая за жаркими турнирами, ожидая подлета к себе счастливых победителей.
МАЙ.
С каждым днем увеличивается живительная сила солнечных лучей. Быстро пробуждается и набирает скорый ход явлений природа. Май – месяц зелени, птичьих песен и первых цветов. Во второй половине месяца березы появляются в светло-зеленых вуалях, все больше перелетных птичьих стай.
Май дарит нам и первые цветы. На смену золотым корзиночкам мать-и-мачехи расцветают в лесу розовые и синие кисти медуницы, по сырым местам коврами рассыпаются желтые калужницы. На полянах красуются золотистые горицветы, синие фиалки, а поближе к известковым скалам – прекрасные кремово-дымчатые крупные чашечки прострела, неправильно называемого во многих местах Севера подснежником.
А еще май – это долгожданная пора открытия охоты на водоплавающих – повсеместно, и местами – на весенних токах боровой дичи. …Короткая светлая ночь переходит в утро. По речным старицам и протокам открываются у самого уреза воды скрадки, где охотники ожидают подлета уток к своим манкам, тихо застывшим перед скрадками. Молочные косички тумана плывут по воде, закрывая противоположный берег. Разгорается золотом заря. Где-то на болоте слышно, как протрубили журавли, слышно и отдаленное бормотание токующих косачей. В небе с блеяньем пикирует в своем брачном полете бекас. Совсем светлеет за стеною леса, расплылся туман.
Утренний ветерок прошуршал в еловых лапах, закачались на воде манки охотников. Где-то вдали прогремел ружейный выстрел, второй… Охотники в своих скрадках берут ружья на изготовку. Со свистом летят высоко два крякаша, разворачиваются и падают у манков. Из скрадков вылетают огненные полоски, гремят выстрелы, и два крякаша распластываются на воде. Начало положено. Конечно, интересна охота на уток: прекрасные утренние виды природы, радость удачного выстрела, приятно ощущать рукою тяжесть охотничьего трофея.
Признаюсь здесь, что я очень любил охоту на “тяге” вальдшнепа. У нас не так уж много найдется почитателей этой охоты. Она требует от охотника умения стрелять влет, быстрой реакции, долгого стояния на месте, а трофеи невелики. Но как же поэтична и красива охота на тяге! Недаром ее любили и описывали И. Тургенев, Н. Некрасов, Л. Толстой, И. Бунин и А. Толстой, Д. Кайгородов, В. Правдухин. Вальдшнеп – это лесной, довольно крупный кулик, в отличие от других куликов живет в лесах, но предпочитает места вблизи речек и ручьев, с мягкой и болотистой почвой. “Тягой” называется токовой полет самца вальдшнепа над вырубками, полянами, дорогами. Со свистом и своеобразным “хорканьем” птица летит по кругу, не очень высоко. Если встретятся в воздухе два самца, то неизбежна стычка – аж перья летят.
Давайте постоим натяге ясным майским вечерком.
Старая зарастающая дорога разрезает еловую толщу леса. В лесу уже полумрак, но вот впереди раскрывается широкая бывшая вырубка. Там уже заросли тонких березок, меж них кое-где проглядывают мохнатые елочки. Ослепительный диск солнца уже коснулся стены леса, ярко озолотив небо, прогоняя лучики света меж стволами деревьев.
Там, с краю вырубки, на пне сидит охотник, дымя сигаретой. Не будем ему мешать, пристроимся у стены леса, окружающего вырубку, понаблюдаем. Постепенно стихает многоголосье птичьих хоров. Приумолкли нарядные громкоголосые зяблики, затихли голоса пеночек и треск дроздов-рябинников. Затихла и громкая флейта певчего дрозда, только зарянка еще переливается серебром, подставив закатному солнцу свою оранжевую грудку.
И вот солнце упало за стену леса, бледнеет золото заката. Что это за звуки вдруг раздались над вырубкой? Короткий свист, другой, еще один поближе, слышен странный отрывистый храп (хор-хор) и снова свист. Охотник вскочил с пня, поднял ружье.
На фоне светлеющего неба, над молодыми березками появляется силуэт небольшой длинноклювой птицы, неторопливым полетом пересекающей вырубку. Это и есть то, что мы называем “тянет вальдшнеп”. Гремит ружейный выстрел. Птица метнулась в сторону, потом выровняла полет и летит в прежнем направлении, продолжая свистеть и хоркать. Посмотрел охотник вслед улетевшему вальдшнепу, переломил ружье, сменил патрон и снова, усевшись на пень, закурил. И тут с громким цыканьем показались два вальдшнепа – это два самца-соперника. Снова выстрел, другой, и одна из птиц комом полетела на землю. И вот охотник держит в руке столь милый его сердцу трофей. Меж тем стемнело- пришел конец охоты.
Да, охота на тяге не добычлива, но заманчива и интересна. Но как я могу передать на бумаге ее прелесть? Это надо самому испытать. Как на бумаге передать красоту майского вечера в лесу, меняющиеся, чарующие краски неба, насыщенный кислородом воздух с нежнейшими запахами прелой листвы, обсохшей прошлогодней травы, оживающей хвои и почек берез? Как передать радость охотника от удачного выстрела по движущейся цели и чувствуя за спиной легкую тяжесть от добытой “царской дичи”?
ИЮНЬ.ЛЮБИТЬ СВОЙ КРАЙ.
Июнь славится замечательной красотой своих белых ночей.
Позволю себе привести цитату из “Большой энциклопедии”, касающейся этого дивного явления природы: “Белые ночи (светлые ночи), когда вечерняя заря сходится с утренней. Наблюдаются отчетливо вблизи времени летнего солнцестояния в местностях, расположенных соответственно к северу от 59,5 градусов с. ш. Продолжительность белых ночей зависит от географической широты места, так, Санкт-Петербург 11 июня – 2 июля”.
В белую ночь особенно чист и прозрачен воздух, золотисто-розовые краски неба подчеркивают насыщенную зелень леса и травы. На короткое время тухнет на северо-западе заря, воздух наливается зеленоватым светом, а уже восток брызжет ярким пламенем восстающего над горизонтом светила.
ИЮЛЬ. ВЕРШИНА ЛЕТА, ЦВЕТЫ И ГРОЗЫ.
…Солнце льет над лугом нестерпимо знойные лучи. Не несут особой прохлады и слабые порывы ветра. Какими ярчайшими коврами в это время смотрятся луга и поляны! В еще не потерявшей изумрудной зелени высокой траве столько ярких цветов! Травостой расцвечен всеми цветами радуги, словно изумительный ковер, которого не создашь руками. Здесь ярко-синие цветы вероник, синюх, золотисто-желтые тона лютиков, льнянок, розовых и пурпурных клеверов, кукушкиного цвета. А все это многоцветье перемешано белыми куртинами нивянок, которых в обиходе мы прозвали “ромашками”. А лесные старые вырубки, гари и газотрассы буквально залиты розово-красным пламенем цветущих зарослей иван-чая. Да, красив июль.
Июль – самый грозовой месяц в году… Уже с утра чувствуется духота. Небо, словно выгорая от знойного солнца, теряет глубокую голубизну. На западе все выше и выше подымается гряда кучевых облаков. Они сперва легкие, чуть розоватые, но, поднимаясь выше, вырастают в горы с башнями, мощнеют и уплотняются. Потом облака растекаются, венчаются перистыми гривами, темнеют снизу, наливаясь тяжестью, рожденной сотнями тонн воды в них. Вот солнце скрылось в свинцовой мгле, налетели бешеные порывы ветра, сгибая деревья, разрушая все, что можно увлечь за собою. Огненные мечи молний разрезают тучи, оглушительно гремит гром, и ливень сечет землю. Гроза пройдет быстро и засияет солнце, в воздухе запахнет озоном, омоются от пыли, словно помолодеют, травы, кусты, деревья. Приятная прохлада сменит жару. Но это ненадолго. Опять солнце полыхнет жаром, опять мы спешим где-нибудь укрыться от его лучей.
АВГУСТ. ПРОЩАНИЕ С ЛЕТОМ.
Август тоже часто бывает и солнечным, и грозовым, но и унылые дождливые деньки в нем не редкость. В августе – пик плодородия дикой природы. Грибы, ягоды, кедровые орехи. Впереди – осень. Природа на короткое время подарит нам прощальную прелесть золотой осени, а там и первые заморозки, холодные туманы. Вот почему сейчас толпы людей в свободное время устремляются в лес. Энтузиасты лесных походов в августе возвращаются домой, хоть и искусанные гнусом, но с ягодами черники, малины, а главное, с лучшей ягодой нашей – брусникой. А грибники – с кузовами самых разных трофеев, тут у них и на суп, и на жареху, на маринады и засол. Но, наверное, все же больше всех любят август ружейные охотники. Открытие летне-осенней охоты сначала на водоплавающую, потом и на боровую дичь – настоящий праздник для этих многочисленных представителей мужского населения. Конечно, август – не май, и августовскую охоту с весенней не сравнишь, но и в августе – это замечательно!
… С вечера перед выходными днями охотники отправляются на свои любимые и обжитые места на реках и озерах.
Кто-то темную ночку скоротал в избушке с печуркой. А кто забрался подальше, примостился у костра. Интересно у доброго костра попить обжигающего чайку, настоянного на листьях черной смородины или шиповника. Охотники поужинают – кто чего припас в рюкзаке. Окружат пылающий оранжевыми языками, потрескивающий костер, и пойдут интересные рассказы. Здесь и об удачах охотничьих, и о неудачах, не обойдутся и без острого юморка, вызывающего веселый смех присутствующих. Но кто-то посерьезнее прикрикнет: “А ну, мужики, давай спать, ночка-то коротка!” Ночь вступила в свои права. Черно-синий бархат неба покрылся алмазными россыпями звезд. Всё стихло. Неясной тенью пронеслась над водою летучая мышь, с писком, бреющим пролетела стайка куличков. И вот среди деревьев забрезжил тусклый рассвет. Раздули костерок, попили чайку и быстро по своим шалашикам-скрадкам, стоящим у самого уреза воды.
Туман медленно рассеивается, по темной воде он струйками побежал вдаль. И враз яркие лучи солнца зазолотили воду. Где-то истошно кричит кедровка. Маленькая бурая птичка с ярко-голубой грудкой – варакушка, присела на кустик у скрадка. Открылось голубое небо и подсинило воду старицы.
И вот недалеко раздался первый выстрел. Охотники по своим скрадкам встрепенулись, ружья наизготовку, и внимательно всматриваются в воду, где застыли чучела-манки, расставленные еще с вечера.
И вот низко над водою проносится стайка чирков, подсаживаясь к манкам. Загремели выстрелы, поплыл сизый пороховой дымок. Чирки шумно взлетают, оставив на воде парочку сбитых птиц. Вслед улетающим чиркам еще гремит выстрел, и одна уточка падает на воду, расправив крылья… Примерно так и начинается первый день охоты летом. В воскресенье во второй половине дня охотники отправляются домой. Пусть не у всех богатые трофеи, но сколько радости, бодрости духа и тела от встречи с природой, от волнующих моментов охотничьей страсти. Долго будут охотники вспоминать удачи и неудачи охотничьих дней.
ЭХ- СЕНТЯБРЬ!
“солетело красно лето: сентябрь – новосел осени. Уже с первой сентябрьской декады заметно ее наступление – чернеют убранные ггэроды, все больше золотых вкраплений в кронах берез. Улетели ласточки, табунятся трясогузки, зяблики, лесные коньки. Скоро они то-утся в далекий путь к южному теплу. Долго придется ждать их возвращения в еще очень далекую весну.
Сентябрь в своей середине радует нас яркими красками увядающих листьев. Издали отчетливо рисуются на темном фоне хвойных ^есевьев золотисто-желтые березы, оранжевые и алые осины. А как красивы в это время рябинки: на фоне бордового кружева листьев =счо выделяются поникшие кораллово-красные гроздья ягод. В конце сентября начинается листопад. В это время разрешается охота на газовую дичь. И, поверьте, она не менее привлекательна, чем весенняя охота. В ней даже больше спортивных элементов – умение долго «сдить лесом, хорошо ориентироваться в поисках мест, где живет та или иная птица.
эаннее утро. В низинах стелется легкий туман. Поднимающийся диск солнца еще только золотит верхушки высоких деревьев. Охотник идет сквозь лес старой квартальной визирой, мягко и тихо ступая по влажной от холодной росы траве и жухлому листовому опаду. Тропка слегка уводит вниз. И вот среди стволов поблескивает вода озерка. Охотник тихонько подходит к берегу, озирается. С дальней стороны озера срываются с воды два чирка. Немножко досадно, что прозевал, но ничего, главное – впереди. Охотник уходит от озера, углубляясь в смешанный старый лес.
– Где-то недалеко послышался серебристый пересвист рябчика. Охотник быстро маскируется за елочкой. Пищик-манок в губы и i-ечинает манить рябчика, стараясь точно подражать голосу птицы. И вот свист птицы явно стал приближаться. Охотник продолжает манить. Вдруг свист рябчика затихает, а через пару минут охотник слышит, как с характерным шумом птица взлетает на ствол -сваленного дерева, вытягивает шею, всматривается: “кто тут посмел появиться!”
Охотник просовывает ствол ружья меж ветвями елочки, за которой он схоронился. Раскатисто гремит выстрел. Рябчик падает, бьет •рыльями. И вот он уже в руке охотника. Как красив этот хохлатый лесной петушок: голубовато-серая спинка, расчерченная темными полосками, белая яркая полоска отсекает белое, с темными пятнышками, брюшко и коричневато-рыжее крылышко от серой спины. На -орлышке бархатисто-черное пятно. Над глазом краснеет алая бровка. Полюбовавшись недолго первым трофеем своим, охотник тмторачивает тушку к поясу и снова, посвистывая, идет вглубь леса. Вскоре опять гремит ружейный выстрел – еще один есть! Пусть -<аш охотник движется в поисках рябчиков дальше. Не будем за ним идти.
Припомнился один случай, происшедший в сентябре много лет назад. Строго на запад от поселка Полуночного, километрах в пяти, находится обширное верховое болото, обильное клюквой. В конце августа я пошел на болото узнать насчет ягод.
О* гнуса спасался я старинным способом: вырезал кусок тряпицы 50×50 см, обмазал ее дегтем. Могу заверить, что этот способ весьма сезультативный. Придя на болото, я увидел много человеческих набродов среди кочек. Ягод было достаточно, но клюквины были еще -вердые, а кое-где и со светлыми бочками. Я зашел за куртину елей на болоте и заметил хорошее ягодное место меж кочек. Чтобы не ✓ехать это место снова, когда заявлюсь сюда для сбора попозже, я решил поставить метку. Выбрав сухую елочку, я привязал к ее вершине свою тряпицу с дегтем. Благо день стоял солнечный и ветреный, так что гнуса было немного.
Отошел от метки метров на 150, оглянулся – белым флажком трепыхалась по ветру моя тряпица. Довольный, что легко найду ягодное местечко, я ушел домой.
Пришло время массового сбора осенней клюквы, я отправился, окрыленный успехом, на заветное место. Подошел к болоту. Вот и -есок на болоте, за ним должна стоять моя вешка. И я очень удивился, что не увидал ни елочки, ни тряпицы на ней.
Покружив, я все-таки подошел к заветному месту. И что же я увидел там? Сухая елочка лежала на кочке, тряпицы на ней не было. Зокруг сваленного деревца кочки были истоптаны, повалены, кругом была свежая грязь. И я увидел, к своему удивлению, на грязи солидный след медвежьей лапы, – такой большой «лапоть» с отпечатками когтей.
И среди растоптанной грязи виднелись кусочки от моей тряпицы, разорванной на ленточки. Понятно, мишка пришел полакомиться ягодой, но чем ему помешала моя метка? Он сломал сухару, достал тряпку и разорвал тряпицу с дегтем. То ли медведю понравился -еведомый в лесу запашок, то ли опротивел ему, и медведь разорвал тряпку?
ОКТЯБРЬ. РАЗГАР ОСЕНИ.
тихо в лесу. Основная масса птичьей мелкоты, радовавшей весною наш слух своими песнями, уже улетела на юг. Летят в массе водоплавающие: дикие гуси, утки. Если кому повезет, то увидит он в осеннем небе стаю белоснежных лебедей, улетающих из родных краев на свои зимовки на юге. В октябре можно наблюдать в городе стаи птиц розовато-серого оперения с забавными хохолками и журчащими своими песенками. Это свиристели. Они с жадностью налетают на рябины, буквально опустошая деревца от ягод. В тундре уже снега, замерзают водоемы. Вот оттуда и улетает много пернатых. На наших водоемах можно встретить крупных черных уток -урпанов и синьгу и странных уток – почти белых, с двумя длинными острыми перьями в хвосте. Это морянки, обитатели арктического -обережья. В окрестностях нашего города на пустырях и в пустых огородах можно увидеть копошащихся в земле птичек чуть больше воробья, серовато-коричневых с белым низом, звонко распевающих свои песенки. Это пуночки. Их еще называют “полярными воробьями”. Вдруг с земли взмывают в воздух крупными стайками рогатые жаворонки, тоже обитатели Заполярья.
И все же октябрь – невеселый месяц. Все чаще небо покрывается лохматыми серыми облаками, все крепчают утренние заморозки, срывается снежок. Все ближе тот день, когда и днем не сойдет ледок с луж, когда черная земля огородов покроется белизною первого снега. Вот-вот и ноябрь откроет двери холодам и снегопадам.
НОЯБРЬ. ЗИМЫ ПРИХОД.
Все ниже ходит солнце, уже в середине дня оно закатывается за деревья. Полыхнет закат алыми да оранжевыми красками – и ночь уж тут как тут, кроет небо темным покрывалом. Зимний лес погружен в сон, уж не наполнен он птичьими голосами. Но лесная жизнь не умерла. Посмотрите на свежевыпавший снег: сколько следов-росписей оставили на нем лесные обитатели! Вот расчерчены сугробы мелкими “двойками” мышевидных грызунов. Вот разлапистые следы проскакавшего зайца. Тонкие крестики оставил после себя рябчик. Если повезет, то можно заметить четкий нарыск лисы в поисках пищи. Достаточно в наших лесах и зимующих птиц: стучат по сухарам дятлы, иногда оглашая резкими вскриками лесную тишину, в ветвях копошатся синицы – московки и гаички, возле них обычно можно увидеть голубоватого лесного акробата -поползня. Дальше к вершинам обрывают шишки темно-красные клесты. В ольховых кустах печально посвистывают румяногрудые важные снегири, в кронах берез ловко лазают по опущенным веточкам чечетки, оклевывая семена из сережек. Многие лесные жители щеголяют уже в зимних нарядах: одел белоснежную шубку заяц-беляк, голубоватым нежным мехом покрылись белки…
ДЕКАБРЬ. ПОЛНОЧЬ ГОДА.
Декабрь – самый темный в году месяц, когда едва потушишь поздним утром свет, а в середине дня уже вновь сумерки; недаром его называют полночью года. Декабрь никогда не брал абсолютного рекорда по низким температурам, но бывает и морознее января, так что студеным его называют не без основания.
…Поздно приходит в лес рассвет, оживив мрачную темную чащу. Обычно, лишь первый светлый луч озолотит пики елей, как с гортанными криками над лесом появляются вороны. И оживает лес. Закопошились в березах стайки малиновошапочных маленьких чечеток, вот застучал где-то дятел. И видим – меж деревьев он пронесся по наклонной, словно бело-черный платочек. “Цок-цок” – слышно в кронах елей. Кто это? А это вылетели на кормежку клесты. Эти милые птички, серовато-зеленые {самки) и пунцово-красные (самцы), своими крестообразно изогнутыми клювами ловко лущат еловые шишки, выбирая семена. Отдельные семечки маленькими пропеллерами, крутясь вокруг своей оси, падают на снег. А там их жадно хватают представители синичьего племени – темно-шапочные гаички и серенькие московки. Вот к ним спустился с дерева крупный голубоватый поползень, расталкивая мелкоту, он быстро глотает семечки. Не пропадут и те семена ели, что остались не склеванными. Их подберут быстрые лесные мышки-полевки. Они потащат добычу под снег, в свои кладовые.
Но короткий декабрьский денек быстро угасает. Отпылал огненный закат, на землю опускается долгая холодная зимняя ночь. В ее тиши бесшумно падает в снег сова-неясыть, схватывая полевку. Появляются на полянках белыми призраками зайцы-беляки. Они, обгрыза? ветки кустарников, чутко прислушиваются: не подкрадывается ли их злейший враг – лиса?
И вновь серое, темноватое утро. Со свинцового неба посыпался снег, все гуще и гуще, и проходит денек декабрьский в сизой таинственной мгле. Таков он, декабрь: глухозимье – мороз, снег, темень.
