Несколько лет назад в одном из северных городов области, меня поразила фраза одного из участников разговора – «демидовские постройки», якобы находящиеся на территории города. По его глубокому убеждению выходило, что завод и город были основаны Демидовыми. Конечно, это не говорит о том, что все жители Севера придерживались его точки зрения. Но, по моему, каждый житель просто обязан знать имя основателя города, в котором он живет. Ведь никому из жителей Нижнего Тагила не приходит в голову назвать основателем города Походяшина или Яковлева. Я нисколько ни хочу как-то преуменьшить заслуги Демидовых в истории Урала и России, но, на мой взгляд, у нас в области сложился какой-то культ Демидовых, за которым мы порой не видим других имен. А ведь северная граница «хозяйства» Демидовых в нашей области заканчивается Нижним Тагилом. Севернее располагались казенные Гороблагодатские заводы. Еще севернее, в первой половине XVIII в., казна пыталась начать промышленное освоение (Лялинский медеплавильный завод, Конжаковские рудники), но не совсем удачно. И только приход Походяшина, который действительно, вложив сюда свои капиталы, положил начало фактическому промышленному освоению края. А территория эта огромная: от горы Качканар на юге, до Денежкиного Камня на севере. Как видим, никакого отношения к этой территории Демидовы не имели. Хотелось бы надеяться, что за последние годы в северных городах поубавилось сторонников идеи освоения края Демидовыми. Также хотелось бы, чтоб и областной центр обратил внимание и на другие имена. Тем более, что Походяшин, наверное, единственный из крупных заводчиков, родившихся на территории области, имеющий местные корни. Так сказать, «где родился, там и пригодился».
Вот с местных корней Максима Михайловича я и хотел бы начать. На протяжении двух веков казались незыблемыми такие факты из биографии Походяшина, как то, что он уроженец Казани и происходил из ямщиков. Позднее к этим фактам прибавилась дата рождения «1729 г.», установленная И.Я.Кривощековым. И такие факты просуществовали до последних лет, более того, существуют и ныне. А казалось бы, чего проще заглянуть в переписи населения г.Верхотурья. Уже в 1670 г. здесь упоминается «Никольский церковный дьячек Митка Походяшин», у которого, как в добрых русских сказках, было три сына. Старший пошел по стопам отца – стал священнослужителем. Скорее всего, из этой веточки вышел иеромонах Николаевского монастыря Иоасаф Походяшин. Младший пошел в служилое сословие – стал верхотурским казаком. А средний, Михаил, определился в верхотурские посадские. Вот у него-то, по переписи 1710 г., и был сын Максим, двух лет, т.е. 1708 г. рождения. Скорее всего, родился Максим в зимнее время, так как в январе отмечается день Максима Исповедника.1
Если говорить о родословной Походяшина, то еще одним незыблемым фактом, казалось, было утверждение, что у Максима Михайловича было три сына: Василий, Николай и Григорий. Остается только удивляться тому, что исследователи, работавшие с архивными документами, не обратили внимание на имя Михаила Походяшина, подпись которого стоит под некоторыми документами. В частности, 23 апреля 1761 г. он подписывает доношение в Канцелярию Главного заводов Правления, в котором просит произвести отвод лесов к Николае – Павдинскому заводу.2
Также на протяжении столетий о Походяшине сложилось ошибочное мнение, что Максим Михайлович был неграмотным человеком. Но посмотрите на многочисленные архивные документы, в которых стоит подпись: «к сему доношению Максим Походяшин руку приложил». Уже в 1723 г. Максим расписывается в расходной книге Верхотурской земской конторы.3 Так о какой же неграмотности может идти речь?
Некоторые исследователи необоснованно утверждают, что Походяшин занимался винокурением всю жизнь, без какого-либо перерыва, за счет чего и получал средства на поддержку металлургического производства. Но вот какие сведения мы находим в документах Пермской казенной палаты, где в 1789 г. со слов одного из сыновей Походяшина записано, что отец его владел Фоминским винокуренным заводом «обще с товарищами ево, верхотурскими посадскими людми Максимом Зиновьевым и Афанасием Серебряниковым…до 1740 г., а в оном году те товарищи ево Зиновьев и Серебреников принадлежащие свои части уступили ему, по которой уступке родитель ево один и владел, а в 1755 г. продал покойному господину сенатору и кавалеру графу Петру Ивановичу Шувалову, а в 1772 г. от сына ево господина Тайного советника действительного камергера и кавалера графа Андрея Петровича Шувалова опять оной с протчими винокуренными ж заводами обратно к себе перекупил…».4 Как видим, перерыв был значительный.
Хотелось бы затронуть и проблему датировки городов и поселков, основанных Походяшиным. Любопытный факт. Оказывается, что Петропавловский завод (ныне г.Североуральск) получил свое название еще до начала строительства. 27 ноября 1757 г. в Берг-коллегию обратился поверенный Походяшина Иван Хлепятин с письмом от хозяина, в котором говорилось о желании летом 1758 г. начать строительство на речке Колонге «железоделаемого и медеплавиленного завода…и именовать те заводы будет во имя Верховных Апостолов Петра и Павла Петропавловскими».5 Если в основном мифы и легенды о Походяшине складывались на протяжении десятилетий и столетий, то в последние годы складываются новые несуразности. Так, неизвестно, по какой причине Походяшина лишили статуса одного из основателей п.Павда Новолялинского района. Оказалось, что поселок берет свое начало не от Николае-Павдинского завода, основанного в 1760 г., а от Павдинской заставы, якобы упоминавшейся уже в 1599 г. Хотя на самом деле Николае-Павдинский завод и Павдинская застава – два разных места.6 Появились новые факты и для уточнения года основания Турьинских рудников (ныне г.Краснотурьинск), датой основания которых считался 1758 г. Но впервые Васильевский и Михайловский рудники упоминаются в доношении походяшинского приказчика Федора Шестакова, датируемого 23-м ноябрем 1760 г. Так что разработка рудников началась не ранее 1761 г.7 Об этом же говорят и ведомости Петропавловского завода. Думаю, что настала пора определиться с датой и г.Карпинску, который упорно цепляется за 1759 г., год выхода указа о разрешении строительства завода, хотя фактически строительство завода началось несколько лет спустя.
Кроме перечисленных городов и поселков на территории Свердловской области находится еще один поселок основателями которого можно назвать Походяшиных. Среди походяшинских винокуренных заводов упоминается Успенский. Но не многие знают, где он располагался. В 1753 г. верхотурские купцы Максим Походяшин и Алексей Власьевский получили разрешение на поиск руд в Сибирской и Оренбургской губерниях, результатом которого стало строительство Язагажского завода в Красноярском уезде. Одновременно, походяшинские рудоискатели предпринимают поиски рудных приисков и в других местах; в том числе Тюменском уезде и на севере Оренбургской губернии (ныне север Курганской области). Здесь было найдено три десятка приисков железной руды, и 31 мая 1760 г. от поверенного Походяшина было подано доношение с просьбой разрешить строительство «железовододействуемого» завода. Если мы посмотрим на современную карту Свердловской области, то это будет юго-восточная часть области – территория Тугулымского района. Почему на этом месте не получилось строительство металлургического завода, не известно, но в конце 60-х годов XVIII в. Походяшины строят здесь винокуренный завод, который по названию церкви был назван Успенским. Но, очевидно, что мысль задействовать найденные в свое время, прииски железной руды не покидала Походяшина все эти годы. Подтверждением этому может служить план, составленный в 1778 г., и на котором были указаны: «плотина, вешняшный прорез, сливной мост, ларь для полудомны и других принадлежащих фабрик, костыль для полудомны, меховых колес; обложенное фундаментом и построена без действия фабрика для полудомны». То есть все говорит о том, что Походяшин предполагал наладить здесь выплавку чугуна. Если удастся найти доказательства выплавки чугуна, то окажется, что у Походяшина был еще один завод с металлургическим производством. Кроме того, здесь находились «медная для дела посуды фабрика», «полатка в коей горн для разогревания меди и олова и льют небольшую посуду», «токарная фабрика, при оной горн для обжигания меди». Очевидно, медь доставлялась с Богословских заводов, из которой изготовлялась медная посуда. Примечательно, что на плане отмечена школа. Значит, возможно, здесь обучали детей.8
Как я уже упоминал, в 50-х годах XVIII в. Походяшин вместе с купцом Власьевским принимает участие в строительстве завода в Красноярском уезде, но позднее его деятельность перемещается на Северный Урал. Но все же он и эти края не забыл. Очевидно, после того, как он вновь перекупает винокуренные заводы, в Красноярском уезде строится новый – Боготольский. И рудоискатели вновь устремляются на поиски руд. В Государственном архиве Свердловской области хранится с десяток планов, на которых отмечено десятка три медных, железных рудников и приисков, находящихся в Красноярском и Томском уездах и принадлежавших Максиму Походяшину. Первая группа находилась в районе реки Чулым и его составляющих: Черного и Белого Июсов (это северная часть нынешней Хакассии). Вторая группа находилась севернее, в районе нынешних городов Красноярского края: Боготол, Ачинск, Назарово, где все тот же Чулым делает петлю. Более того, сохранился план, составленный в октябре 1777 г. «по указу Канцелярии главного заводов правления, по просьбе заводчика Максима Походяшина, назначенному для медеплавильного завода месту». Место это находилось на р.Печище, притоке Черного Июса в Томском уезде. Завод предназначался для проплавки руд с рудников первой группы.9 Для рудников второй группы назначались места под заводы на речках Караковой и Барабановой, притоках Чулыма. Приступили ли к строительству заводов, не известно. Для этого надо продолжать поиск архивных документов. Но рудники разрабатывались. В архивных документах найдена запись, которую можно приблизительно датировать 1781 г. В ней говорится: «Сверх всего сего отданы короне сысканные и разработанные собственным имуществом в Барнаульской области золото и серебросодержащие медные рудники: со всеми добытыми рудами коих считается до 500 тыс. пуд. И из коих по лабораторной Барнаульской пробе выходило от пуда золота 8, серебра 27 золотников и меди 24 фунта. Все ж те прииски и добыча руд с росходами окоштовали около 150 тыс. руб.»10 И, насколько мне известно, факт существования у Походяшина рудников в Сибири и намерение строительства заводов ни у кого из исследователей не отражен.
Этот эпизод из биографии говорит об удивительной энергии, жизнедеятельности Максима Михайловича. Будучи в возрасте далеко за 60, почти 70, у него были еще далеко идущие планы. Как будто человек собирался прожить два века. И только смерть смогла остановить его.
Примечания.
- Бессонов М.С. Родословие верхотурского купца и заводчика М.М.Походяшина// Уральский родовед. Вып.5. Екатеринбург, 2001. С.5, 6.
- ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1734. Л.153об.
- Там же. Ф.606. Оп.1. Д.464. Л.101об.
- Там же. Ф.24. Оп.1. Д.2480. Л.3, 3об.
- Там же. Оп.12. Д. 3125. Л.8, 8об.
- Бессонов М.С. К вопросу о дате основания поселка Павда // Четвертые Татищевские чтения. Тезисы докладов и сообщений. Екатеринбург, 2002. С.147 – 149.
- ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.259 – 259об.
- Бессонов М.С. Походяшин на Айбе // Уральский следопыт. № 6. Екатеринбург, 2003. С.27 – 28.
- ГАСО. Ф.59. Оп.3. Д.1762а.
- Там же. Ф.24. Оп.2. Д.264. Л.38об.